Артём Глебыч триумфально поедает торт из блинчиков по случаю первого раза, когда он может задуть свечку на этом торте самостоятельно.

После этого он отправится гулять и будет, конечно, просить посмотреть на котиков, которые вызывают неизменный восторг, не до конца понятный остальной части семьи. Вот ведь какой кофе-мандельштам нашелся, котиков ему подавай!

Доев блинчики и собираясь на прогулку, Артём Глебыч ходит по дому и напевает. Из песни «Облака, белогривые лошадки» от довольно точно и ритмично тянет «Облака-а-а!...», а из песни «Синий, синий иней» — «Синий-синий». Всякого рода звукоподражание вообще даётся ребенку легко, так что если я раньше и сомневался насчёт музыкалки, то теперь всё, будет учиться как миленький. А будет возражать — вообще запишу на аккордеон.

Делает он и определенные успехи в вербальной коммуникации. Например, вместе с Мариной Тёма выучил названия сельскохозяйственных животных, поэтому легко и в тему теперь употребляет выражение «мама овца». Если же мама возмущается, Артём Глебыч с интонацией Юрия Гальцева говорит «А-абалдеть!» — и выходит из комнаты.

Помимо доброжелательного сексизма, Тёма нашел также невероятно забавным выбрасывание игрушек в окно. Игрушкой признается любой предмет, который достаточно компактен и легок для броска. Впрочем, окна быстро заблокировали, теперь метнуть что-то гораздо сложнее, приходится подгадывать момент.

В целом же детство протекает по плану — коленка разбита и заклеена пластырем (пластырь выбирал сам — с джипом, человечками или бетономешалкой?), кепка набекрень, лицо в крошках от печенья, в правой руке пожарная машина, левая отчаянно указывает на подвального кота.