Посмотрел фильм «Ручная кладь» про рождественский авиатранспортный героизм и пересказываю, чтобы вам реально не пришлось смотреть его самостоятельно. Брюс Уиллис бы в аэропорту перевернулся, если бы это увидел.

Начинается всё с передачи груза. В безлюдные ночные парники где-то на окраине Лос-Анджелеса приезжает таинственный парень. Видно, что парень преступный и крепкий, ходит он в чёрной жилетке и кепке, сумка с деньгами в руке у него, больше не знаем о нём ничего.

В парниках его ждут русские преступники-садоводы. Толстый садовод Олег пересаживает фикус, тонкий садовой Юрий ничего не делает. Олег отдает парню в кепке ключи от машины с грузом, а тот отдает ему деньги. Олег с нежной жадностью трогает деньги рукой и через три секунды кашляет кровью, падает и умирает. Деньги отравлены.

Тонкому Юрию парень в кепке без затей стреляет в голову. Потом он поджигает парник и на фоне гибнущей флоры заглядывает в багажник машины. Там лежит зловещая ручная кладь на колёсиках.

Показывают главного героя. Это сотрудник службы безопасности аэропорта Итан. У Итана богатый внутренний мир и глубокая рефлексия по поводу вообще всего. Тонко чувствующий, без этой вульгарной уверенности в себе... идельный супергерой двадцать первого века.
Он лежит в объятиях своей девушки, которая подарила Итану сердце и тест на беременность. В смысле, свой уже сделанный тест, а не для Итана, хотя с таким богатым внутренним миром я бы не удивился.

Итан переживает примерно обо всём. Что у них будет ребенок, а у него ещё не готова американская мечта, что на работе не повышают, хотя он сам ссытся попросить, что в полицейскую академию не взяли, хотя он вроде хотел, но как-то не очень сильно, и вообще кто мы, зачем мы здесь, кто в этом виноват, куда мы идём и что там будем делать. Вступительные страдания Итана занимают пятнадцать минут.

Его девушка Нора тоже работает в аэропорту, поэтому они одеваются и едут в аэропорт, чтобы работать там ещё один день этой прекрасной жизни.

Обычно работа Итана заключается в том, чтобы кричать «сле-едующий!», стоя перед рамкой металлоискателя, и делать так ручкой на себя — жых-жых, но сегодня всё изменилось! Он набрался храбрости и выбил у начальника смены повышение. Теперь Итан сидит на сканере багажа, а это уже больше похоже на погоню за американской мечтой. Такое кому ни попадя не доверяют.

Не успел Итан сполна прочувствовать мощный карьерный рост, как в лотке для вещей кто-то забыл беспроводной наушник. Ох! Только начал рваться на вершину и тут сразу... ситуация! Итан собрался слегка запаниковать под грузом непредвиденных обстоятельств, но вдруг ему пришло сообщение: «Надень наушник. Прям щас».

Итан надевает. Незнакомый голос говорит, что скоро через сканер багажа пройдёт человек со зловещей сумкой, и его надо обязательно пропустить. Иначе будут неприятности. Итан сначала хихикает, а потом сразу паникует. Голос говорит, чтобы он не паниковал. Но Итан всё равно паникует — у него срывается американская мечта и часто бьётся сердечко.

Нам показывают, что у незнакомого голоса есть два сообщника. Один сидит возле аэропорта в фургоне и неплохо пользуется интернетом — он быстро узнал всякое об Итане и попутно захватил аэропортовые камеры. А второй уже проникает к Итану в дом, чтобы лично найти его слабые места.

Самое слабое место Итана, помимо психики — это тест на беременность.

Итан на крючке. Незнакомый голос бравирует знанием подробностей жизни Итана, его девушки, родителей, коллег и начальства. Итан пытается как-то предупредить хоть кого-нибудь хоть о чем-нибудь. Незнакомый голос с помощью захвата камер легко раскусывает все его попытки.

Итан решается на очередной трюк. Имитировав рядовой досмотр пассажирской сумки, он подзывает офицера полиции аэропорта и тайно пишет ему на посадочном талоне невидимым фломастером послание. У Итана на посту есть невидимый фломастер, потому что он профессионал.

Офицер проверяет посадочный на подлинность специальным фонариком и видит невидимые чернила. Он идёт за помощью, но его типа случайно толкает плечом человек в кепке. Как вы можете догадаться, плечо отравлено. Офицер падает и умирает на месте от сердечного приступа. А нечего было рыпаться, Итан. Ты виноват! Ты!

Итан глубоко фрустрирован. Это видно по его бровям, а ещё у Итана на протяжении фильма стремительно вырастают мешки под глазами. Он почему-то бросает сюжетный сканер багажа и идёт в сторонку, немножко посидеть в зале ожидания. Напротив него кто-то садится. Итан поднимает глаза и мы понимаем, что незнакомый голос — это парень в кепке.

Незнакомый го... то есть парень в кепке рассказывает Итану, как тот неправ с этими своими штучками. Не надо так, Итан. А то я всех убью. Вообще всех. И Нору. Потому что у меня есть план, Итан, а у тебя нету. Всё, давай, сюжетная передышка окончена, иди сканируй.

Поскольку рассматривать сведенные судорогой брови Итана нам уже немного поднадоело, в фильме появляются новые персонажи. Вот они.

Показывают афроамериканскую детектива с постоянно возмущённым лицом. Она реально выглядит как женский Сэмюэль Джексон. Её зовут Елена.

Она приезжает к сгоревшим парникам и находит в наручных часах мёртвого толстого Олега жучок ФБР. Да, вы всё правильно поняли: афроамериканская Елена приехала обследовать трупы Олега и Юрия, и всё это происходит в Лос-Анджелесе.

Жучок пострадал, но к счастью у каждого американского детектива есть субтильный друг-хакер, который может всё. Друг-хакер извлекает из жучка несколько фраз. Слышно очень плохо, но с помощью своих полицейских ушей и интернета детектив расшифровывает запись. Там говорится: «Пшшш, пш-пш, новичок, пшшш...». Детектив гуглит, что означает слово «новичок». Это очень плохое слово.

Тем временем к сканеру Итана подходит человек со зловещей сумкой. Сумка въезжает в сканер, а там два увесистых цилиндра вдоль, а ещё короткий цилиндр поперёк, а снизу... ооо, снизу там трубки от длинных цилиндров к короткому. А внутри длинных цилиндров еще какие-то тонкие цилиндры с жидкостью. Неутешительная геометрия. Итану очень плохо.

Он пропускает зловещую ручную кладь — мрачный черный чемоданчик с тонкой красной ленточкой. А потом идёт тошнить в туалет.

Туда же к нему приходит парень в кепке. Он приходит, чтобы пописать и заодно рассказать Итану про бомбу с «новичком» в ручной клади и в красках описать, как она действует. Итан соотносит действие «новичка» с количеством пассажиров в самолёте и идёт ещё немного потошнить. Парень в кепке говорит, что отпустит Итана с Норой, как только самолёт взлетит. «Буэ-э-э» — отвечает ему Итан. Следующую пару часов ему нужно вести себя, как ни в чем не бывало.

Тем временем детектив Елена распространяет вокруг себя флюиды угрозы национальной безопасности и терроризма, хотя все говорят ей, чтобы она успокоилась и пошла домой. И только друг-хакер говорит, что утром кто-то звонил в 911 из аэропорта, но потом сбросил звонок. Это как раз был Итан и его жалкие попытки к сопротивлению. Елена кричит: «Ага-а-а!» и выезжает в аэропорт. С собой она берет свежеприбывшего по её звонку агента Министерства внутренней безопасности.

Дальше начинается кан-кан.

Елена по телефону командует перекрыть терминал аэропорта и устроить выборочную проверку пассажиров.

Парень в кепке спрашивает Итана: «Ты чево наделал?!». Итан говорит, что ничего и пучит глаза от ужаса за Нору, но сам подстраивает всё так, чтобы пассажир с бомбой попал в список проверки.

Елена мчится в аэропорт, но по дороге узнает, что агент Министерства внутренней безопасности, которые едет с ней — не настоящий агент, а сообщник парня в кепке, тот самый, который проникал в дом к Итану. Они смешно дерутся в машине, устраивают массовую аварию на шоссе, переворачиваются и висят на ремнях вниз головой. Агент душит Елену руками за шею, а Елена выжидает немного, а потом стреляет агенту в голову, чтобы он как минимум перестал её душить.

Итан начинает бегать по аэропорту. Видимо, он смотрел фильмы «Миссия невыполнима» с Томом Крузом, которого в них тоже зовут Итан и он там всё время бегает. Ну и наш Итан тоже решил побегать.

Итан бежит за Норой, чтобы увести и спрятать её. Но тут вступает сообщник в фургоне, который помимо поиска в интернете неплохо управляется со снайперской винтовкой. Когда Итан находит Нору, у нее на лбу светится красная точка прицела. Да, сообщник снаружи аэропорта так подъехал на фургоне, чтобы найти Нору внутри аэропорта и взять её на прицел. Тоже профессионал — у него, небось, и невидимые чернила в фургоне имеются.

Итан медленно спиной вперёд уходит от Норы, которая вообще ничего не понимает: прибежал, убежал, дурак какой-то, а мне ему ещё рожать.

Итан снова идёт в туалет потошнить. К нему опять приходит парень в кепке, но теперь он уже не просто разговаривает, а бьёт Итана по голове рукой. И по животу ногой. И потом ещё раз по животу ногой. И потом душит Итана, душит!

Недодушенный Итан выхватывает у парня в кепке пистолет. Это специальный пистолет — он пластмассовый, чтобы его не увидели металлоискатели. Но стреляет как настоящий. Итан говорит парню в кепке, чтобы он скомандовал сообщникам отбой. Парень в кепке достает телефон, но не звонит сообщникам, а берёт и активирует бомбу. У него в телефоне есть специальное приложение для управления бомбами. На Андроиде.

В бомбе включается десятиминутный таймер. Итан говорит, чтобы парень в кепке отключил таймер обратно. Ну, нормальная в целом просьба. Логичная. А парень в кепке говорит, что он не для того тут в аэропорту, чтобы обезвреживать собственные бомбы, и чтобы Итан пошёл и сам её отключил, потому что тут приложение... оно... в общем, оно только на включение бомб работает. Итан бежит искать бомбу, а она как раз в комнате досмотра. Начальник Итана просит пассажира с бомбой сказать код от чемоданчика, а тот мнется. Тут врывается Итан с пластмассовым пистолетом.

Парень в кепке через наушник командует Итану убить начальника. Итан медлит, и тогда пассажир с бомбой сам убивает начальника Итана шариковой ручкой в шею. Выясняется, что пассажир с бомбой — его зовут Матео — он как Итан. То есть у него тоже наушник и парень в кепке тоже с ним разговаривает в те моменты, когда не разговаривает с Итаном. То есть не совсем понятно, когда, потому что с Итаном он треплется вообще весь фильм, не переставая. Парень в кепке взял в заложники мужа Матео. И муж томится в фургоне сообщника — он лежит там прикованный и с залепленным ртом.

Господи боже, как много деталей.

Парень в кепке рассказывает Итану, как обезвредить бомбу. Итан открывает чемоданчик и видит там колбы с «новичком». Он такого глубокого коричневого цвета, что кажется, будто это не «новичок», а коньячок.

Итан нажимает на неудобно расположенную кнопку обезвреживания бомбы. С одной стороны хорошо, что она там вообще есть, но нельзя было как-то поудобнее ее расположить? Непродуманный интерфейс терроризма.

Теперь Итану и Матео надо спрятать тело начальника, чтобы его не засекли до взлета самолета. Они прячут начальника в багажную тележку и идут в багажный ангар. Там шумно и безлюдно: вокруг гудят и мчатся многоуровневые ленты с чемоданами.

Тут парень в кепке командует Матео убить Итана, потому что нахрен он теперь кому нужен вообще. Матео гонится за Итаном, стреляет в него из пластмассового пистолета, они падают на дорожки для багажа, едут по ним, снова падают и снова едут. Наконец пластмассовый пистолет перегревается от постоянного использования и взрывается у Матео в руках, убивая его осколком в шею. Как говорится, не делай другим в шею того, чего не хочешь получить в шею сам.

Тут подоспевает парень в кепке с уже настоящим пистолетом. Он издалека стреляет в Итана и требует, чтобы тот вернул ручную кладь. Итан пригибается и получает ранение в плечо. Но это, как говорят настоящие герои, просто царапина. Итан выкатывает ему из-за угла чемоданчик с ленточкой, а сам прячется. Мы думаем, что чемоданчик Итан, конечно же, подменил. Но нет, бомба в чемоданчике.

Парень в кепке сам идёт с чемоданчиком в самолёт.

Тем временем на задворках сюжета по аэропорту бегает детектив Елена, первый сообщник парня в кепке, Нора и Итан. После десяти минут коротких перебежек на согнутых ногах сообщника убивает муж Матео из снайперской винтовки почти в упор. М-м-м-м-м не спрашивайте.

Елена пытается арестовать Итана, потому что она привыкла сначала арестовывать, а потом разбираться, но Итан отталкивает Елену и убегает от неё вдаль. На бегу он рассказывает ей весь предыдущий сюжет фильма, пока не скрывается за углом.

Попутно выясняются детали плана террористов: на самом деле, парню в кепке нужно было пронести чемоданчик на борт другого самолета. Там летит конгрессвумен, которая является лицо фонда в защиту демократии по всему миру, а если её убить «новичком», то все подумают на русских, а не на наёмников американских частных военных корпораций, и конгресс даст фонду много денег, а частные подрядчики получат много заказов на оружие.

Хочется обратно в те времена, когда нормальные злодеи планировали просто абстрактно поработить весь мир и зловеще хохотали от предвкушения в своих мрачных логовах.

Но вернемся в аэропорт. Итан с Норой знают, в какой именно самолёт сел парень в кепке, но останавливать его нельзя, иначе он взорвет бомбу прямо на земле. Сам парень в кепке тоже на борту, но у него есть противогаз и парашют. Хорошо им — можно с двумя местами ручной клади на рейс! Только есть загвоздка: парень в кепке пихает чемоданчик на полку для ручной клади, а тот не пихается. Всё-таки гадский Итан заменил ему чемоданчик — просто переложил бомбу в чемоданчик побольше. Стюардесса просит парня в кепке перестать пихать чемоданчик на полку, и уносит груз в багажное отделение. Самолёт готовится к взлету.

Итан сначала бежит за отъезжающим самолётом бегом, а потом стремительно мчится за ним на багажной тележке. На ходу он снаружи открывает в авиалайнере багажный люк, залезает в него и закрывает изнутри. Быстренько, чтобы пилоты не заметили. У Итана есть план: он уже тренировался в нажимании обезвреживающей кнопки на бомбе и намерен это повторить.

Самолёт взлетает, а парень в кепке, игнорируя просьбы экипажа отключить на время взлета все электронные устройства,
заходит в приложение и активирует таймер на бомбе. Но через некоторое время видит, что бомба перешла из автоматического в ручной режим. Так быть не должно. Парень в кепке тихонечно спускается в багажный отсек — а там Итан шурудит в его чемоданчике!

Парень в кепке стреляет Итану в ногу, потому что ну достал, ей-богу, и идёт к нему, чтобы добить. Итан прячем бомбу в холодильник. В багажном отделении стоит пара холодильников со стеклянными дверцами. Для скоропортящегося багажа, видимо.

Парень в кепке смотрит сначала на холодильник, потом смотрит на Итана, как на дурака, достает чемоданчик обратно и открывает, чтобы заново включить бомбу. Но в чемоданчике только одна колба с «новичком» из двух.

В этот момент Итан выхватывает из-за спины вторую колбу, толкает парня в кепке в холодильник, бросает ему под ноги «новичок», закрывает холодильник и держит дверь.

Парень в кепке наконец теряет кепку, бьётся в стенки холодильника, как нервный паралитик, и издыхает в оранжевом нервно-паралитическом облаке «новичка».

Самолёт аварийно сажают. Из багажного отсека героически выпадает Итан и кричит подбегающим полицейским йиппи-ка-йей... то есть, простите, чтобы его, пожалуйста, не трогали. Итана возят лицом по асфальту, и тут подоспевает вечно возмущённая, но благодарная Елена.

Елена отменяет скручивание Итана, а потом берёт его в полицейские, как он всегда и хотел.

В новом году мы опять всякого наговорим и наделаем. Поднимут бровь наши семьи, вздрогнут коллеги, отшатнутся прохожие и пойдут пятнами подписчики. Сделать с ними ничего нельзя, разве что немного увеличить процент того, за что будет не очень стыдно сейчас и терпимо стыдно потом.

Сказать проще, чем сделать, конечно, но я бы пожелал нам в новом году сохранить некоторую прочность, а если повезёт, то и нарастить её.

Можно пожелать вам отрастить глухую броню. Но так нельзя, это должна быть такая, знаете, дышащая броня, мембранная, через которую легко просачиваются тонкие материи — сочувствие, доброжелательное внимание, легкий юмор, способность поддержать и успокоить. Но в которой застревает всякая крупнофракционная дрянь: безапелляционные заявления, многоголовые версии, попытки рассказать вам, что вы на самом деле думаете, ну и просто наглое враньё.

Можно пожелать реагировать не на всё. Есть вещи, по поводу которых мы можем не иметь мнения. Мир сейчас круглые сутки спрашивает нашего мнения про всё подряд, но прочность отчасти состоит в том, чтобы отвечать не на все вызовы. 

Можно пожелать — я знаю это как редакторскую формулу, но она подходит и для остальной жизни — не пропускать говно. Пусть до вас сплошные палки, мёд, паштет и щебень, но за вами сплошь порядочек и то, в чем можно разобраться нормальному человеку.

Можно пожелать некоторого упорства, если не сказать упрямства. Чем больше смотришь новости, читаешь интернет и разговариваешь со знакомыми, тем сильнее чувствуешь, как в тебя забивают клинья. Как в деревянную колоду — вбивают и ждут, когда ты наконец расколешься. Но есть такие колоды, их называют «свилеватыми». При вбивании очередного клина она начинает упираться каким-нибудь внутренним изгибом сама в себя, отчего становится только прочней. Желаю вам быть свилеватыми колодами и пусть они заебутся в вас что-то вбивать.

Можно пожелать почаще находить правильные слова. Перейти порог первого желания ответить готовой формулой, и сказать то, что вы на самом деле думаете. И при этом не слишком требовать этого от других.

Ну и можно пожелать, чтобы нам всем поменьше приходилось раздваиваться и сохранять хорошую персональную мину при плохой общей игре.

Когда я учился в школе, на новогодние каникулы меня отправляли к деду в деревню. И я всегда туда очень хотел, потому что туда нужно было долго ехать на автобусе одному — настоящее путешествие!

Помешать очередному путешествию могло только одно — плохие четвертные оценки, которые накануне каникул вклеивались маленьким листочком в дневник. Чтобы оценки не помешали, было принято отчаянное решение — сделать вид, что их... не существует! Я аккуратно, насколько это было возможно, отклеил листочек с оценками, и спрятал его в дальний ящик на самое дно.

И вот прямо перед поездкой всё вскрылось — ненавижу мир за это, почему он всегда так делает?

Маме позвонила классная руководительница, мама сказала папе, папа пришёл откусывать мне голову. Не очень разборчиво — все-таки во рту целая сыновья голова — он спросил, куда я спрятал свой позор. Я объяснил. Папа на минуту выпустил голову, нашёл листочек, посмотрел на него и вернулся. Листочек оказал потрясающее воздействие — теперь моя голова помещалась в папиной пасти вообще без проблем.

Мысли мои спутались и остановились, осталась почему-то только одна мстительная и совершенно не относящаяся к делу: «Ты ещё скажи спасибо, что я не курю!».

Но в деревню меня всё-таки отправили: посадили в вечерний автобус и тот медленно отчалил, погружая маленького меня в этот желанный междугородний лимб между прошлым годом и нынешним. Хотя, кажется, в тот раз это был лимб в прямом значении этого слова: я чувствовал одновременно, что рая мне не видать, но и ада моя душа никак не заслуживает.

Не знаю, знакомо ли вам это тягучее ощущение зимнего ночного автобуса, когда буквально через час пути ты устаёшь и начинаешь маяться — становится одновременно жарко и тесно, ноет копчик и полупопия, чешется шея от свитера, зад приобретает текстуру штанов, по телу внутри как будто медленно перекатываются два шара — горячий и холодный. Кроме того, от желания и одновременной невозможности заснуть ты начинаешь чувствовать кожу у себя на лице.

Все перечисленные симптомы резко проходят на восьмом часу, ровно за полчаса до прибытия, когда тебе становится идеально удобно и тепло. Никуда уже не хочется из автобуса выходить, хочется просто продолжать ехать так, ехать...

Но ты выпадаешь в морозную ночь, и на площадке у автовокзала находишь глазами силуэт дедушкиной «Волги». Она тихонько светит габаритами и по-осиному зудит двигателем — дз-дз-дз-дз, сопротивляясь окружающему холоду. Я всегда как будто недооценивал прочность механизмов — и каждый раз удивлялся, как умудряется машина заводиться на морозе и мчаться по ухабам, ведь там же так быстро вращается и стучит всякое железное, оно же должно мгновенно стереться, лопнуть и с грохотом рассыпаться. Но этого не происходит, поэтому я одновременно жалею механизм и доверяю мерному жужжанию мотора. Ещё час мы едем с дедом по зимней дороге в совершенной окружающей темноте. Светится только желтый полукруг от фар перед машиной и приятным ядовито-зеленым светом горят деления на приборной доске.

Потом дед сворачивает к дому, глушит двигатель и наступает почти абсолютная тишина — только тихо что-то дзынькает под капотом, остывая. Тишину разрезает звук шагов — снег не просто скрипит под ногами, звук такой острый, будто кто-то давит шарики для пинг-понга или колет топором дровяные угли.

Через двадцать минут дед достает с печки чугунную сковородку, на которой шкворчит яичница с салом, ставит её на стол, и мы начинаем прямо со сковороды ковырять яичницу вилками, закусывая хлебом и запивая чаем с лимоном. Вилки у деда старые, ленинградские, с истончившимися от времени зубчиками. Один зубчик на моей вилке износился больше остальных — он короткий, чуть изогнутый и потемневший, как подагрический палец.

Школа, оценки и родители теперь кажутся чем-то далеким, будто они просто приснились мне в автобусе, когда я в очередной раз проваливался в короткий маетный сон.

Как раз перед тем, как начинает светать, я, сытый, ложусь наконец в постель — она немного влажная, как всегда бывает в избе зимой. Печное тепло греет спину, и дорожный лимб начинает понемногу таять вместе с сознанием. Через несколько часов я проснусь — и это будет уже другая, деревенская жизнь.

Как водится, выбрал десятку лучших своих фотографий за год. Год, как по мне, был не слишком удачный на фото. Я как будто работал каким-то репортером, потому что в папочке «2024» — сплошные люди и мероприятия, а вот так, чтобы для себя походить и поснимать, удавалось редко.

Когда мальчик становится мужчиной? Когда в первый раз ощущает на себе женскую обиду. Да, иногда это действительно совпадает с первым сексом, но в подавляющем большинстве случаев — нет. Чувствуешь вину, но не понимаешь, за что? О, сынок, ты уже совсем взрослый и попал в новый волшебный мир тонких ключиц, таинственных улыбок и гнетущей неопределенности.

За всех мужчин не скажу, но сам я обладаю примерно нулевой сопротивляемостью женской обиде. Мозг начинает лихорадочно биться — что мы сделали не так? Надо это немедленно как-то исправить! А что именно надо исправить? О, господи! Потом выясняется, что ничего исправлять было не надо, но если ты прошел через жернова чувства вины, дорогой мужчина — это неплохо, запомни это ощущение.

Почуяв обиду, я всегда спасался мытьём посуды — отнимал тарелки у посудомойки и мыл сам, шумя водой и преувеличенно бренча стаканами. Почему-то кажется, что мытьё посуды мужчиной успокаивает сразу всех, кто это видит. Ну и, конечно, от свежевымытой посуды можно испытать то, с чем могут сравниться разве что момент страсти к женщине, нежность к ребенку, победа в компьютерной игрушке и мгновенный восторг в момент чихания — кратковременное избавление от чувства вины. Это один из самых сильных наркотиков. Именно поэтому мужчины изредка по непонятной причине сами бросаются протирать пол, пылесосить или даже мыть окна в квартире, где живет любимая женщина. Им нужна доза.

По мнению множества женщин, самая привлекательная мужская черта — стильная трёхдневная виноватость на лице. Сразу хочется прижать такого к себе и показать подругам. А умение чувствовать женскую обиду, даже если ее на самом деле нет, и испытывать упругую, но умеренную вину — это вообще признак идеального семьянина. Более того, вина — предвестник подвига.

Если вы думаете, что мужчина не способен чувствовать, когда жизнь навалилась на вас своим самым острым углом, то нет. Всё-то он чувствует. Ещё когда из лифта выходил — уже сразу понял, будьте уверены. Потому что чувство обиды — оно как могучая невидимая вибрация, от которой немедленно начинают раскручиваться внутренние гайки. А то, что вида не подает — так это известный факт, что по горящим углям нужно идти, не останавливаясь.

И вот он, мужчина, пришёл домой и теперь развязывает шнурки, как чёрствый сухарь. Возможно, он немножко хочет, чтобы шнурки никогда не заканчивались, но это только доказывает: сейчас он будет сражаться с обидой и победит, чего бы это ни стоило.

На самом деле у женщины, и нам — мужчинам — стоит это понимать, совсем немного причин обижаться. Например, мы не соответствуем женским ожиданиям, или соответствуем, но только в том, что не оправдываем их. Или женщина не уверена в себе, потому что как можно быть уверенной в себе, если ты самолично выбрала вот... этого вот. Ему тридцать пять, а он до сих пор не может гармонично съесть второе, а поглощает сначала всё пюре, оставляя котлетку на потом. Или ещё хуже — пятнадцать минут молча смотрит в окно и ему нормально. А он на самом деле не смотрит даже, он просто отключился лицом к окну и стоит там, как манекен. И возмутительно ни о чем не думает.

Ещё обида как будто возникает из-за страха быть непонятой и отвергнутой, и вот здесь тоже очень всё понятно. За восемь лет мы с Мариной добились взаимопонимания примерно на уровне двух никогда не встречавшихся людей. Ничего нельзя оставлять недосказанным, иначе всё будет понято не так.

Однажды я встречал Марину с электрички и сказал, что стою у первого вагона. А потом шёл на другой конец платформы, потому что Марина уверена, что первый вагон находится в конце электрички. А когда я сказал, что первый вагон считается с головы состава и естественным образом расположен по ходу движения поезда, Марина ответила, мол, ну да, поезд едет вон в ту сторону, а движение начинается здесь, на том самом месте, где она стоит, а мне бы лучше перестать пререкаться.

Единственное, в чем мы безоговорочно согласны — у нас есть ребенок и он миленький. А вся остальная совместная жизнь — это гигантская шахматная доска размером миллион на миллион клеточек. Кажется, секрет борьбы с обидой прост — нужен мужчина, готовый не столько сражаться за взаимопонимание, сколько проигрывать снова и снова. Просто с нежным восхищением на лице.