внутри и снаружи
Шторы в стирке и на окне в моей комнате ничего нет. Комната временно стала втрое меньше размером и с гигантским, притягивающим к себе внимание окном. Когда сидишь вплотную к нему — оно просто большое, но стоит отойти чуть дальше от окна, или лечь на диван — и тогда сразу понимаешь, насколько колоссален его размер.
Сквозь шторы и занавески виден был только фрагмент панорамы, приглушенный, размытый, обесцвеченный. Находящийся далеко снаружи. А теперь это «снаружи» — вот оно, рядом, лезет в глаза со всем своим рассветным небом, далью и перспективой, неподвижными и движущимися огнями, туманом и пятнами отраженного облаками света по вечерам.
И чувствуешь, как твоя комната, к которой уже привык и которая в общем-то является вещью в себе, словно отделяется от тебя и превращается в каменный куб, скрепленный с такими же каменными кубами на высоте примерно 40 метров от земли. Каменный куб, зачем-то обклеенный изнутри светлыми обоями и заставленный мебелью. Как будто можно в нем жить! Как будто можно сосредоточиться на жизни в том помещении, где есть такое, черт побери, окно!
Одна защита — цветок на подоконнике. Это каланхоэ. Один из видов. Цветок, правда, тоже переживает не лучшие времена. И такое с ним тоже уже не в первый раз. Прекрасное время, когда он являл собой буквально эталон декоративного комнатного растения — сочные листья, плотно накрывающие собой горшок так, что его даже трудно было поливать! Закончилось прекрасное время, я больше не ухаживаю за ним. Листья побледнели, пожухли, стебли вытянулись, цветок стал похож на полудохлый оазис — пять маленьких пальм в одном горшке.
Но даже в таком затрапезном виде... Придурковато растопырив листья, он отделяет это огромное «снаружи», которое лезет из гигантского окна в комнату, отталкивает его и в общем делает то, чему научился у штор за время соседства. Полить его, что ли, трудягу?