У нас теперь совсем настоящий ребёнок. Он орёт по поводу всего: хочу гулять, не хочу гулять, вода горячая, вода холодная, мама помоги, мама отойди, не хочу в садик, не хочу домой, просто не хочу, понеси самокат, хочу пописать и я пописал.

Одна щека у него розового цвета, потому что он здоровый сытый мальчик. Вторая щека у него зелёного цвета, потому что первая (здоровая и сытая) покрашена розовым фломастером, а вторая зелёным. Фломастер, конечно, не смывается.

— Мама, я хочу твою печеньку.
— Нет, Тёма, эту печеньку тебе нельзя, я тебе её потом дам, когда тебе исполнится три годика, — Марина защищает своё исключительно право на «Ягодное лукошко» по утрам.

Тёма попробовал еще разок на следующий день: «Мама, можно мне твою печеньку?». Но нет, опять нельзя. Мальчик задумался до следующего завтрака:
— Мама, я хочу проверить, какой у твоей печеньки вкус.

Не проси печеньку. Тестируй её.

Но в целом булочки Тёме можно, поэтому если он просит, Марина иногда заходит с ним в пекарню.
— Тёма, какую ты хочешь булочку?
— Просто булочку.
— Гм... Хочешь круассан?
— Нет, круассан не хочу. Меня от него тошнило.

Мальчику предстоит ещё много узнать про еду в целом и алкогольные напитки в частности.

Ещё Марина в свободное (ха-ха) от Тёмы время выучилась на дизайнера интерьеров и теперь у неё всё вокруг похоже на гвозди. Поэтому у нас дома ремонт. Каждый день мы передвигаем мебель и переносим вещи из одной комнаты в другую, а вечером возвращаем на места. Это такой... амбулаторный ремонт.

Пока моё главное впечатление от ремонта — я вчера выбросил две люстры сразу.